Епископ Сергей Непомнящих: Мы просто организуем общины социальной взаимопомощи при церквях

26 июня – знаковая дата в мировом календаре – Международный день борьбы с наркоманией и незаконным оборотом наркотиков. Он был учрежден в 1987 году Генеральной Ассамблеей ООН в знак выражения своей решимости усиливать деятельность и сотрудничество для создания международного общества, свободного от злоупотребления наркотиками. Решение было принято 7 декабря 1987 года на основе рекомендации Международной конференции по борьбе со злоупотреблением наркотическими средствами и их незаконным оборотом, которая приняла всеобъемлющий многодисциплинарный план деятельности по борьбе со злоупотреблением наркотическими средствами.

К этому дню мы подготовили к публикации интервью с одним из самых известных российских священнослужителей, который значительную часть своей жизни посвятил помощи тем, кто попал в сети наркозависимости. Старший пастор объединения церквей «Краеугольный камень» епископ Сергей Непомнящих поделился историей создания общин социальной взаимопомощи, на основе которых и осуществляется помощь наркозависимым.

- Когда вы впервые столкнулись с проблемой наркомании?

— Я думаю, это был 1997 год. К нам на собрание пришел парень-наркоман и попросил о помощи. Впоследствии он начал приводить в церковь своих друзей-наркоманов. Буквально за 3-4 недели молодой человек привел порядка 6 парней и девушек. Тогда я и понял, что с этим нужно что-то делать.

- Каким образом вы начали помогать наркозависимым?

— В основном, мы молились за них. Одну из девушек мы с женой взяли к себе домой, парней же взял к себе один из братьев в церкви. В конечном итоге, мы поняли, что нам нужно нечто большее, что-то вроде выездного лагеря. Тогда мы пошли в администрацию в Ачинске (там все и начиналось), и, слава Богу, они пошли нам на встречу, сказав, что для начала нужно найти помещение, и тогда они помогут нам. На новый уровень основательности это служение вышло летом 1998 года, когда мы начали арендовать здание в Ачинске. Саму работу мы до этого вели с января месяца. Все это время мы нарабатывали опыт: брали разных людей, и они от 3-5 дней находились у нас. Это трудно было назвать реабилитацией, ведь они просто просили о помощи со словами: «Помогите нам, возьмите нас с этого места, уедините, чтобы мы отстранились от наркотиков и от негативно влияющих на нас друзей». За этот период мы выработали какие-то принципы, и, когда мы уже начали работать, у нас все было готово.

- В это время они где-то жили на эти 3-5 дней?

— Нет, мы не арендовали помещение. У нас был брат, у которого была своя квартира, и так как он тоже получил свободу в церкви, то предложил взять их к себе домой, где мы и пытались помочь им. Почему «пытались»? Да потому, что на самом деле только двое реально бросили, остальные же вернулись к своей обычной жизни. Затем, конечно же, у нас повысился процент людей, которые получили свободу.

- Какие способы вы использовали тогда и какие наработали уже сейчас?

— Методики как таковой не существует, потому что если мы говорим о реабилитации, то не совсем правильно в христианстве употреблять это слово. Это люди, которые приходят в церковь и принимают Иисуса Христа, и у нас есть прихожане, которые бросили наркотики и алкоголь в церкви без какой-либо специальной помощи. В то время у нас было два основных принципа: во-первых, человек должен принять Иисуса Христа, во-вторых, оставить свои грехи. Далее дело обстояло с тем, что большинство просили поменять им окружение, потому что все их друзья колются. Тогда и было принято решение жить вместе, молиться, изучать Библию. Конечно, сейчас мы упорядочили распорядок дня. К примеру, с утра у нас молитва, затем завтрак, разбор Библии, после этого самостоятельное изучение Писания, работа и так далее.

- С какими трудностями вы сталкивались чаще всего?

— Повторяющимся было то, что везде, где мы бы не начинали, приезжала полиция. Понятное дело, что когда говорят, что в каком-то месте собираются, допустим, 8 наркоманов, то любому рядовому полицейскому придет в голову только лишь «притон» или что-то в этом роде. В первый раз, когда они к нам приехали, дело было в Ачинске осенью, и ребята в это время были в бане. Полицейские с автоматами выгнали их раздетых на улицу (тогда у нас были только братья). Затем они начали ходить по зданию, и так как там не было ни бычков от сигарет, ни пивных бутылок, им не к чему было придраться. После этого стражи порядка забрали у нас телевизор, думая, что это ворованная вещь. Когда они собрались уехать, то застряли на подъёме недалеко от нас. Они попросили лопаты, чтобы самим попробовать выйти из этой ситуации, наши же парни не просто принесли им инструменты, они помогли им вытолкнуть машину, и взамен те вернули назад телевизор и видеомагнитофон. Я сам понимаю, когда к нам приходит участковый, то только из-за того, что ему на участке не нужны «непонятные» люди, и дело не в том, хорошие они или нет, для него они просто непонятны. Само слово «наркоман» уже страшно для них звучит. Мне кажется, это и есть одна из проблем нашего времени. Хочу заметить, когда я говорю о социальной реабилитации людей, страдающих химической зависимостью, то подразумеваю общину монастырского типа, куда люди убегают, чтобы спрятаться в Боге, в молитве и в Слове. В городах, например, в Новосибирске, подобные «центры» открываются не по частной инициативе кого-то, не с помощью благотворительного фонда — всё благодаря церкви. Есть церковное постановление, по которому мы открываем общину монастырского типа, где люди молятся, получают духовную и душевную помощь.

- Сколько у вас уже таких общин есть, в каких городах и как давно они действуют?

— Всё начинается с того, что мы изначально открываем церковь. Это делают те ребята, которые прошли реабилитацию, освободились, утвердились в Боге, и затем они же и едут на миссию для помощи алко- и наркозависимым, открывая как церкви, так и реабилитационные общины. На сегодняшний день за последние 16 лет мы насадили порядка 115 церквей. В каждой церкви есть минимум одна община, к примеру, в Новосибирске, которую я уже упоминал, есть 4. В них нуждающиеся живут группами около 15-20 человек. По самым скромным сегодняшним подсчетам у нас есть приблизительно 300 таких общин социальной взаимопомощи. В целом получается примерно 6 000 человек одновременно получает помощь.

- Не так давно в СМИ обсуждались случаи, когда некоторые коммерческие реабилитационные центры принудительно удерживали алко- и наркозависимых с предлогом «для их же блага». Каково ваше отношение к этому вопросу?

— Я не считаю это правильным. Однажды лет семь или восемь назад мы обсуждали этот вопрос, и тогда один брат встал и сказал: «Мы были спасены любовью, и никто из нас насильно здесь не оказался, так что я не полагаю, что мы, начиная по духу, должны заканчивать по плоти». В наших общинах люди свободны как заехать, так и уехать. Конечно, если человек собирается уходить, то мы пытаемся его уговорить, аргументируя это тем, что он вернется к прежней жизни: к наркотикам или к выпивке. Но чтобы взять за руку и держать, такого, конечно, нет.

- Сколько примерно людей уже прошли реабилитацию за всё время вашего служения?

— Я думаю, что не менее трех тысяч точно. Сначала мы вели эту статистику, но бросили это дело лет восемь назад. На тот период у нас уже было полторы тысячи человек.

- Какие у цели у объединения «Краеугольный Камень» сегодня?

— Цели наши до сих пор остаются прежними: мы хотим, чтобы наша церковь «Краеугольный камень» была в каждом городе, за счет чего люди будут получать освобождение. Именно с помощью общения, молитвы и Слова Божьего мы сможем помочь большему количеству людей, страдающих от наркомании и алкоголизма.

Беседовала Анна Мартиросян